Айварас Абромавичюс: «Не каждому дается возможность изменить страну в 45 млн жителей»
В конце минувшей недели министр экономического развития Украины Айварас Абромавичюс провел встречу с украинскими блогерами. Platfor.ma записала самые интересные тезисы чиновника о приватизации, вознаграждении чиновников, обысках в IT-компаниях и о собственной мотивации реформировать страну.
Я не знаю, останусь ли в правительстве. Было бы интересно поработать еще год, потому что мы много чего начали, но практически ничего не закончили. Однако нужна политическая поддержка премьера и президента, ведь работать с руководителями, которые не хотят, чтобы ты работал – нет смысла. Поэтому, когда я увольняю коррумпированных руководителей, я им говорю: «Слушай, ну я не буду с тобой работать, зачем тебе это? Ты здесь уже 25 лет, что, вот сейчас начнешь реформы делать?» Я за свое место не держусь и всегда говорю, что если есть кто-то более настроенный на реформы – я спокойно передам эстафету.
В чем смысл реформ госпредприятий? Повысить эффективность государственных компаний и организовать прозрачную приватизацию. Как это сделать? Улучшить корпоративное управление или реструктуризировать и реорганизовать их. От отдельных компаний и отдельных министерств идет саботаж реформы. Народные депутаты в первом чтении уже приняли законопроект о создании наблюдательных советов в унитарных предприятиях. Во всех цивилизованных странах это есть. Это норма, что директору есть перед кем отчитываться. Потому что сейчас министру он не отчитывается, народу не отчитывается и никому не отчитывается. Вот такая удобная для него ситуация.
Учитывая, что в среднем руководитель госпредприятия должен занимать свою должность 4-5 лет, то нужно каждый год в каждом министерстве менять 20-25% руководителей госпредприятий. В Минэкономики из 128 работающих предприятий мы поменяли руководителей в 42. Но бывает трудно от них избавиться. Вот я уволил директора, а он восстановился через суд.
Мы создали номинационный комитет, который является неким фильтром. К сожалению, пока он работает не для назначения классных руководителей, а только по неназначению не классных. Например, приходят два человека на должность руководителя Укрспирта, которые там много лет проработали – журналисты пишут, что у них по восемь уголовных дел. И они вдруг говорят, что вот сейчас все начнут делать по-новому.
Почему нормальные люди редко идут на такие конкурсы? Во-первый, здесь низкий уровень вознаграждения. Во-вторых, риск личной безопасности. Зайти и «рубить» схемы, от которых многие кормятся, не совсем безопасно. Нужна политическая воля, чтобы отодвинуть все кормушки. В-третьих, политическое давление. Даже если тебя назначили, нормально платят, никто тебя не кошмарит, все равно есть назначенные не тобой заместители. Это либо представители финансово-промышленных групп, либо люди по политическим квотам.
Сейчас у нас идет речь о реструктуризации госпредприятий, которую они не проходят. Что это такое? Это рассмотрение более эффективной деятельности предприятия, чтобы поднять возвратный капитал путем избавления от неприбыльных активов, уменьшения расходов и так далее. Мы давно приняли это постановление, но никто этим не занимается. Одна из причин – к нам недостаточно прислушиваются профильные министерства.
«Укрзализниця» уже практически успешно корпоратизировалась. Остальные предприятия еще нет. Мы ищем необходимые подходы. Сейчас идет процесс оценки активов, ведь они не переоценивались множество лет.
Финансовое планирование
Я не знаю, кто придумал, что согласование финансовых планов проходит в Кабинете министров. Подать финплан на утверждение в правительство нужно до середины года. В нормальном корпоративном мире план на следующий год утверждается наблюдательным советом только в четвертом квартале. А у нас еще нет достаточного видения, как прошел год, но все документы почему-то сдают в июне, а значит готовить начинают в марте, как только начался год.
Есть еще такой совковый подход, что планировать государственный бюджет нужно исходя из финансового плана государственных предприятий. Нигде так не делается. Можно только спросить, сколько они дивидендов собираются выделить, но не все остальное. Мы сейчас хотим все упростить, чтобы они на поклон не ездили. При нормальной корпоратизации все эти товарищи должны финансовое и стратегическое планирование подавать наблюдательному совету, а не министерству.
Решить вопрос с неработающими госпредприятиями – это большая работа. Ликвидация одного такого предприятия стоит от $2 до $7 тыс. Сами министерства никогда их не ликвидируют – ни времени нет, ни ресурсов. Поэтому решили создать отдел в Фонде госимущества – и пусть они там всем этим занимаются. Все с этим согласны, теперь нужно найти для этого финансовые источники.
Это процесс нужно сделать как можно быстрее. В течение пары недель должен заработать новый сайт, где будут продаваться маленькие предприятия. У нас есть список с малыми объектами приватизации, их более тысячи. Есть где-то какой-то туалет или здание и они не пользуются спросом. И при этом никто не знает, что их продают. Объекты находятся на старом советском сайте госимущества, где их можно найти только после 10-15 кликов. Нужно организовать аукцион и по сниженной цене от этого избавляться. Но перед этим важном прорекламировать его.
Болезненная тема – это проверки ТОП-20 компаний. Воруют, в основном, на закупках и на продажах через фирмы-прокладки, поэтому мы объявили, что будем делать проверки. Пока там все согласовали, еле-еле вышли на какие-то проверки, но идет полный саботаж. Если не поменял там директора, то ничего не найдешь. Только при смене руководства может пойти процесс.
Что-то у нас делается, где-то уже видны успехи (по госзакупкам, дерегуляции, реструктуризации самого министерства), но все это умрет очень быстро, если мы продолжим платить такие маленькие зарплаты. Я сократил половину министерства, и зарплаты выросли в два раза. Теперь оклад в среднем 9,4 тыс. грн. Но все равно это очень мало. Поднятие уровня заработной платы государственным чиновникам – это очень важно. Здесь же как раз и рождается коррупция. Раз граждане платят ему копейки, то кто-то в конвертике будет доплачивать.
Обыски в IT-компаниях
Три недели назад я встречался в Эстонии с главой фискальной службы и спрашивал, как они проводят обыски у компаний. Он сначала вообще удивился, что обыски могут проводиться на постоянной основе. Говорит, что они ни в коем случае не идут туда забирать серверы, компьютеры и так далее. Готовятся очень долго, где-то год – внедряют людей, видеонаблюдение. Потому что если ты заходишь якобы внезапно и берешь компьютер – там уже ничего нет. И если у нас много претензий к главе фискальной службы, то у них он в этом году получил приз «Лучший реформатор страны» от бизнес-сообщества.
Мой заместитель Макс Нефедов (о котором мы уже писали. – Platfor.ma) вместе с главой Государственной фискальной службы Романом Насировым собрали 40 айтишников, общались с Арсеном Аваковым несколько раз. Сейчас вместе с айтишниками разрабатывают поправки к процессуальному кодексу, чтобы убрать моменты, благодаря которым вместе с судом можно получить разрешения на обыск.
Есть такой авторитетный рейтинг Doing business, мы сейчас там поднялись только до 83 места. Это не то место, где хотелось бы быть, но когда меня назначили я сказал, что через пару лет мы будем в топ-50. И пока я не вижу никаких препятствий, которые помешают нам этого добиться.
У меня простая мотивация в этой работе – не каждому дается возможность изменить страну в 45 млн жителей. Это настоящий вызов. Если получится, то будет очень круто. Я знаю, что вернусь в бизнес, поэтому делаю все, чтобы не испортить себе репутацию.
